9 мая 1944 года Севастополь был освобожден от гитлеровских оккупантов, хотя отдельные бои еще продолжались на Херсонесском полуострове до 12 мая. Вместе с войсками Советской Армии в освобожденный город вошла оперативная группа инженерного отдела Черноморского флота во главе с инженер-подполковником И.А. Лебедем.
Города фактически не существовало. На его месте освободители увидели обожженные каркасы и развалины жилых домов, школ, больниц, музеев, учреждений. Везде сплошные завалы, воронки от бомб, снарядов, обуглившиеся деревья. «...Осталось нынче от него скалы, море да солнце. Да бессмертная слава, которая возродит эти груды камней», — писал тогда известный советский писатель Леонид Соболев, вошедший с войсками в Севастополь. Было разрушено 94 % жилой площади, уничтожены все промышленные предприятия, водопровод, канализация, электростанция. В городе из 110 тысяч жителей осталось лишь 10 тысяч. Степень разрушения города не позволяла определить даже направление улиц. Все лежало в развалинах.
Уже на следующий день в освобожденный Севастополь начали возвращаться жители города. 10 мая 1944 года, когда еще продолжались бои в районе мыса Херсонеса, а город горел, вместе с войсками прибыли оперативная группа Крымского обкома партии, Черноморского флота, партийные и советские руководители города — П.И. Лесик, В.П. Ефремов, А.А. Сарина, Е.П. Гырдымова и другие.
Они ознакомились с положением дел, решали самые неотложные и острые проблемы: убрать трупы, разместить раненых, разбирать завалы, накормить и напоить прибывающих в город, в котором было уничтожено все. И гражданские, и военные, прежде всего, начали расчищать, освобождать дорогу в Севастополь от разбитой военной техники и завалов, по которой уже 12 мая 1944 года прибыл на автомашинах из Туапсе личный состав строительства №1.
Для разработки тактико-технического задания на проектирование первой очереди восстановительных работ в Севастополе в тот же день прибыла группа проектировщиков, которую возглавлял инженер-подполковник А.С. Кабанов — участник обороны Севастополя и Кавказа. В группу входили офицеры Я.К. Балицкий, А.И. Татаринов, Д.И. Романов, служащие А.Н. Котельников, Л.Л. Егорова, Н.Н. Демидов, А.С. Запорожец, А.Н. Губарев, И.В. Шелепин, В.А. Смелов, А.В. Мороз, Н.А. Волков, Н.Г. Корюхин.
Многие улицы нельзя было определить — была потеряна их градостроительная сетка. На центральном городском кольце восстановлению подлежало всего два здания — главного почтамта и комендатуры. По проспекту Нахимова остался только полуразрушенный фасад дома № 11, в котором ныне размещаются музыкальная школа и Художественный музей. На месте проезжей части нынешних проспекта Нахимова и улицы Большой Морской среди заросшего бурьяном пространства пролегла «тропинка». А по сторонам стояли развалины. Кое-где вился дымок из торчащих в руинах дымовых труб. И было до жути тихо среди белого дня...
В развалинах шныряли стаи крыс. Москиты стали бедствием для населения. Город остался без воды, электроэнергии, канализации. Разрушены железная дорога, тоннели, мосты и вокзал, все промышленные предприятия города и флота. Тысячи неразорвавшихся бомб, мин, снарядов подстерегали в развалинах.
Сейчас нам уже сложно представить себе мертвый, полностью разрушенный город, без электрического освещения, без канализации, со стойким трупным зловоньем, идущим из разваленных домов. Ежедневно на центральных улицах города работали бригады пленных немцев и румын, расчищая завалы, приспосабливая трассы для проезда транспорта. В бухтах—затопленные корабли, торчащие со дна стрелы затонувших плавкранов, возле памятника Затопленным кораблям—обгоревший остов немецкого танкера; за Графской пристанью, на дне бухты—корпус крейсера «Червона Украина». Улицы были забиты немецкой техникой; кое-где оставались наши подбитые и не пригодные к восстановлению танки. Все деревья в городской черте выгорели. Из-за повсеместных разрушений улицы стали непроходимыми для транспорта и условно проходимыми для пешеходов. Вдоль развалин были проложены пешеходные тропинки.
Большинство хотя бы частично сохранившихся стен пестрели надписями «Проверено, мин нет», а далее обязательно следовала фамилия старшего группы разминирования, обезличка здесь не допускалась. На Северной стороне, в районах пригородных балок, люди селились в пещерах и старых склепах.
Первоочередной задачей стали разминирование города и инвентаризация зданий, сооружений и строений.
